Следопыт, или На берегах Онтарио - Страница 64

Тем временем на бастионе между Лунди и сержантом происходила беседа, о которой мы уже упомянули.

– Солдатские ранцы проверены? – спросил майор Дункан, бросив взгляд на поданный ему сержантом письменный рапорт, который он, однако, не мог прочесть в темноте.

– Все до единого, ваша честь.

– А снаряжение, оружие?

– Все в полном порядке, майор Дункан, хоть сейчас в дело.

– Вы отобрали людей по моему списку, Дунхем?

– Всех без исключения, сэр. Лучших людей по всему полку не найти.

– Вам нужны самые лучшие солдаты, сержант. Мы делали эту попытку дважды, и каждый раз под командованием одного из младших офицеров; все они уверяли меня, что добьются успеха, и всегда терпели неудачу. После стольких усилий и издержек я не могу оставить задуманный план, но эта попытка будет последней, и успех ее зависит главным образом от вас и Следопыта.

– Вы можете положиться на нас обоих, майор Дункан. При нашем опыте и сноровке эта задача нам по плечу, надеюсь, что мы выполним ее с честью. Я знаю, что за Следопытом дело не станет.

– Да, в этом можно не сомневаться. Удивительный он человек, Дунхем, и долго был для меня загадкой; но теперь, когда я узнал его ближе, он внушает мне такое же уважение, как любой генерал, который служит его величеству.

– Надеюсь, сэр, что вы отнесетесь одобрительно к моему намерению выдать за него Мэйбл, Это мое заветное желание.

– Ну, сержант, время покажет, – ответил Лунди, улыбаясь, но в темноте не было видно, как ом поморщился. – Иногда труднее совладать с Одной женщиной, чем с целым полком солдат. Кстати, как вам известно, квартирмейстер, который тоже метит к вам в зятья, отправляется с вашим отрядом; надеюсь, вы дадите ему такую же возможность, как и остальным претендентам, добиваться благосклонности вашей дочери.

– Если бы к этому меня не побуждало уважение к его чину, то достаточно было бы одного вашего желания, сэр.

– Спасибо, сержант. Мы с вами долго служили вместе и всегда ценили друг друга. Не поймите меня превратно, я прошу для Дэйви Мюра не покровительства, а позволения свободно участвовать в этом поединке. В любви, как на войне, человек должен сам добиваться победы. А вы уверены, что рационы рассчитаны правильно?

– Я за это отвечаю, майор, но, как бы то ни было, мы не пропадем с такими охотниками, как Следопыт и Змей.

– Это никуда не годится, Дунхем! – резко перебил его Лунди. – Вот что значит родиться и обучаться в Америке! Настоящий солдат полагается только на своего интенданта, и я не желаю, чтобы первыми нарушили такой порядок люди моего полка.

– Вам остается только приказать, майор Дункан, и все будет исполнено. Но все же осмелюсь заметить, сэр…

– Говорите прямо, сержант, не стесняйтесь, вы говорите с другом.

– Я хотел лишь сказать, что даже шотландцы любят оленину и птицу не меньше, чем свинину, когда ее трудно раздобыть.

– Весьма вероятно, но вкусы и порядок – вещи разные. Армия должна полагаться только на своих интендантов. Распущенность колониальных солдат постоянно вносит дьявольский беспорядок в королевскую службу, нельзя ей больше потворствовать.

– Позвольте, ваша честь, но ведь генерал Бреддок прислушивался к советам полковника Вашингтона.

– Опять этот ваш Вашингтон! Все вы тут, в колониях, держитесь друг за друга, словно заговорщики, связанные клятвой!

– Мне кажется, у его величества нет более верных подданных, чем американцы, сэр.

– Тут вы, пожалуй, правы, Дунхем. Я, может быть, немного погорячился. Вас, сержант, я, конечно, к колониальным солдатам не причисляю. Хоть вы и родились в Америке, ни один солдат лучше вас не управляется с мушкетом.

– А полковник Вашингтон, ваша честь?

– Что ж! Полковник Вашингтон тоже подданный короля и тоже может быть полезен. Такие американцы – редкость, и, как мне кажется, к нему можно питать доверие, которого вы требуете. Скажите, а вы не сомневаетесь в знаниях этого Джаспера – Пресная Вода?

– Парень доказал их на деле, сэр, он сумеет справиться со всем, что будет ему поручено.

– У него французское прозвищ, ведь он почти все свое детство провел во французских колониях. Нет ли в его жилах французской крови, сержант?

– Ни капли, ваша честь. Отец Джаспера – мой старый товарищ, а мать – родом из этой колонии и происходит из очень почтенной и честной семьи.

– Как же случилось, что он так долго прожил среди французов, и откуда это прозвище? Мне также передавали, что он говорит по-французски!

– Все это легко объяснить, майор Дункан. Мальчика отдали на попечение одного нашего моряка, участника прошлой войны, и он полюбил воду, как утка. Вы знаете, сэр, у нас нет настоящих портов на Онтарио, и Джасперу приходилось много времени проводить на другой стороне озера, где у французов уже пятьдесят лет назад были суда. Там он, разумеется, и выучился их языку, а прозвище дали ему индейцы и канадцы. Они любят называть людей по их склонностям.

– Однако французский капитан – плохой учитель для британского матроса.

– Прошу прощения, сэр, Джаспер – Пресная Вода воспитывался у настоящего английского моряка, одного из тех, кто плавал под королевским флагом и кого можно назвать знатоком своего дела. Надеюсь, майор Дункан, британский подданный, знающий свое дело, не станет хуже оттого, что он родился в колониях.

– Может быть, и не хуже, сержант, может быть, и не хуже, но и не лучше. Когда я поручил ему командование "Резвым", Джаспер держался отлично, никто не мог бы проявить больше преданности и усердия.

– И отваги, майор Дункан. Очень жаль, сэр, что у вас зародились сомнения в верности Джаспера.